Истории Выживших (сборник) - Страница 58

К оглавлению

58

– Первая стадия завершена, – тот же голос говорил сам себе, но слышал другой. – Активация скоро.

– Ждем, – шелестело вокруг. – Осталось недолго.

Александр Козин
Карта мертвеца

Засаду мы заметили неожиданно. Я бы сказал – фатально неожиданно, но на этот раз удача нам улыбнулась: засада не заметила нас. Как заправские сурки, я и Весельчак «зарылись» в землю. Метрах в тридцати от нас, среди самодельных траншей и насыпей из строительного мусора, поросших кустарником, притаились бойцы. Я насчитал семь человек, наверняка их раза в три больше. Отличное место выбрали – поворот единственной дороги у них как на ладони и находится ниже точки засады. Проходящая поворот колонна не сможет дать достойный отпор – первых срежут, ударив во фланг, а потом добьют остаток. Могу на что угодно поспорить – на той стороне дороги, за поворотом, расположилась еще одна засада, и бить будут сразу с двух сторон. Хотя я бы поднялся чуть выше по склону – через пятьдесят метров начиналась линия внешней обороны бывшей армейской части. Еще не захваченная растениями, она послужила бы лучшей защитой, чем кучи мусора и кустарники.

Я мысленно похвалил себя и напарника за нелюбовь ходить проторенными тропами. Мы пренебрегли «безопасной» дорогой и вышли к развалинам с другой стороны. А лучше бы и в другой день пришли. Меня совсем не грела мысль оказаться в развалинах одновременно с группой с Черного рынка или с теми, на кого они устроили засаду.

До меня донеслось приглушенное шиканье Весельчака. Пока я размышлял, напарник прополз по траве в глубокую ложбину и ждал меня у края глубокого оврага. Я поспешил за ним. Отчаянные мы все-таки ребята: черновики – с одной стороны, те, кого они ждут, – с другой, Лес, почти поглотивший развалины, – со всех остальных сторон, и мы между ними. Все это ради отметки на карте умершего солдата, что вручил нам Акела, пообещав недурной куш. Опасно, но кто не рискует, тот не пьет по вечерам в заведении у Акелы. Тем более у него нюх на прибыль, его картам можно верить – Акела еще никогда не промахивался.

Мы спустились на дно оврага, когда послышался шум двигателей. Машины три-четыре, не меньше, в наше время столько техники на ходу одновременно – настоящая редкость: последняя заправка закрылась семь лет назад. Значит, Армия Возрождения едет, больше некому. Я прислушался – тяжелый лязг траков бронемашины подтвердил догадки. Час от часу не легче – я представил, какую войнушку устроят эти две компании.

Мы пошли дальше, и звуки внешнего мира скрылись. По дну оврага текла вода, довольно быстро и шумно. Настоящий поток черной, грязной жидкости вырывался из противоположной стены и исчезал в подножии склона слева. По поверхности воды проскальзывали маслянистые пятна и остатки ветхого мусора. Почти по всей длине овраг пересекала толстая труба, поднимающаяся над уровнем воды на высоту ладони, ее то и дело захлестывали грязные волны.

Весельчак первым ступил на трубу, для сохранения равновесия раскинув в стороны руки. Я пошел за ним. Труба была предательски скользкой, покрытой чавкающей слизью и наростами серо-зеленого мха. Весельчак вдруг отшатнулся назад, издав сдавленный рык и замахав руками, стараясь восстановить равновесие. Громадный, а от надетого жилета и рюкзака казавшийся еще больше, он очень походил на медведя-шатуна, взгромоздившегося на цирковой шар. Его правая нога вдруг соскользнула с трубы, и мне пришлось ухватить его за петлю на жилете, помогая устоять. Пару секунд мы шатались вместе, изображая борющихся пьяниц, потом Весельчак нашел опору.

– Что там? – шикнул я, отпуская Весельчака.

– Змея! – Он замер, будто раздумывая – идти вперед или попятиться назад. – Из воды выскользнула и через трубу… Здоровенная…

Неожиданно громыхнуло так, будто взрыв произошел над нами. Стены оврага закачались, сверху посыпались комья земли и труха. Скорей всего, черновики ударили по первой машине, запирая колонну, и в той сдетонировал боезапас. Теперь подожгут замыкающую и запрут колонну на дороге. Был бы я командиром – в жизни бы на эту дорогу не сунулся. Снова громыхнуло, в этот раз ближе. Нас снова осыпало землей и камнями, осклизлая труба ходуном заходила под ногами. Весельчак снова замахал руками и побежал вперед, проявляя для своей комплекции небывалые чудеса сноровки. Я поспешил за ним, стараясь не соскользнуть с подлой трубы. Мельком я успел заметить, как зашевелились корни на стенах оврага. Час от часу не легче – нельзя стрелять возле Леса, он этого не любит.

Впереди, в стене оврага, метрах в четырех над полом, зияла большая дыра, из которой вытекал поток грязной воды. Она вела в подвал здания и с поверхности была не видна. К стене прислонялась решетчатая секция забора, упавшая сверху. Край секции находился почти возле дыры, это был единственный безопасный путь в развалины.

Весельчак заскочил на нее, с разбегу перемахнув едва не половину пролета, и вдруг получил увесистый шлепок справа, такой, что из глаз искры полетели. Я видел, как толстый корень изогнулся и впечатался в напарника, едва не свалив его вниз. Решетка накренилась, заскользила в сторону, оставляя на стене глубокие борозды и осыпая Весельчака комьями мокрой земли.

– Черт! – выругался он, чувствуя, что опора вылетает из под ног.

Единственное, за что он смог ухватиться, был корень, уже опускающийся для второго удара. Корень заскрипел, изгибаясь, но скинуть Весельчака не смог. Решетка скользнула, попадая в поток воды, и давление развернуло ее, обрушивая в мою сторону. Я кинулся вперед, едва успевая выскочить из-под четырехметровой стальной секции, которая могла прихлопнуть меня, как муху. Получилось не менее зрелищно, чем прыжок Весельчака. Я подпрыгнул, цепляясь за корень, и едва не свалился обратно – поверхность оказалась такой же осклизлой и поросшей плесенью, как и труба.

58